Покорение Америки

«До февраля 1964 года единственными британскими исполнителями, попадавшими в альбомные чарты „Биллборда“, были Stanley Black's Orchestra и Kenny Ball's Jazzmen. После Битлз они хлынули лавиной...»

перевод sybelle

покорение америки

Фил Сатклифф, Q, 1999
«Вряд ли Битлз способны повлиять на американский рынок». Что ж, кто-то должен был это сказать. Человеком, который произнес эту сакраментальную фразу на посмешище потомкам, оказался Джей Ливингстон, один из нью-йоркских руководителей Capitol Records. В 1963 он отказывался выпускать даже такие песни, как Please Please Me, From Me To You и She Loves You. Они были изданы на маловыразительных независимых лейблах Veejay и Swan и, как следовало ожидать, провалились.

В ноябре того года Брайан Эпштейн впервые вылетел в Америку. Он привез с собой запись I Want To Hold Your Hand и очаровал Capitol до такой степени, что они согласились поставить песню в план на 13 января. В ходе той же самой поездки он уговорил Эда Салливана, ведущего крупнейшей американской музыкальной телепередачи, зарезервировать для Битлз место в февральском эфире.

По своим каналам запись попала к двум ди-джеям с восточного побережья, известным своим интересам к странным волнениям, отмеченным за океаном. Они переписали ее и переправили в Вашингтон, Чикаго, Сент-Луис и еще дальше. Отклик оказался таким, что в Capitol ничего подобного не ожидали. Еще до Рождества тираж был увеличен с 200 000 до миллиона. Через считанные недели вся Америка по уши влюбилась в Битлз — беспрецедентный случай.

7 февраля они прилетели в Нью-Йорк. Ди-джеи считали расстояния в «битловских милях», время — в «битловских минутах», а температуру воздуха — в «битловских градусах». В аэропорту стонала пятитысячная толпа. 8 февраля, на следующий день после взлета альбома Meet The Beatles на первую позицию, они отыграли на шоу Эдда Салливана перед 70 миллионами телезрителей и Элвис прислал им поздравительную телеграмму.

Некоторые ученые мужи склонны рассматривать неделю пришествия Битлз как воскрешение нации после убийства президента Кеннеди 22 ноября предыдущего года. Журнал Variety сформулировал свою точку зрения следующим образом: «Этот британский ансамбль, похоже, встряхнул и глобализовал музыкальный бизнес от самого фундамента, и мы ожидаем, что с этого момента значительный процент американских бестселлеров будет иметь иностранное происхождение».

Конечно, такое не повторяется. Трансокеанское увлечение группами Oasis и Bush не может сравниться с американской битломанией. Но Variety был прав. Битлз положили начало перманентному процессу. До февраля 1964 года единственными британскими исполнителями, попадавшими в альбомные чарты «Биллборда», были Stanley Black's Orchestra и Kenny Ball's Jazzmen. После Битлз они хлынули лавиной.

Тон задали фанатичные поклонники бита: в Штаты отправились все — от Rolling Stones до Herman's Hermits — и успешно преодолели конкуренцию со стороны аборигенов. В последующей эволюции от чистой поп-музыки к року британские музыканты оставались в авангарде — они возглавляли различные направления, что только усилило их влияние и помогло добиться колоссального успеха в чартах:

Faces и Род Стюарт, Эрик Клэптон, Джо Кокер, Ван Моррисон и прочие избрали путь ритм-энд-блюза, а в 1977 заезжие Fleetwood Mac продали американцам 8 миллионов экземпляров своего альбома Rumours.

Moody Blues, Jethro Tull, Yes, Genesis, Supertramp, ELP, ELO и прочие выпендрежники решили свернуть на шоссе «прогрессив», и Dark Side Of The Moon Пинк Флойд оставался в списке 200 популярных альбомов на протяжении 741 недели.

Led Zeppelin изобрели хеви-метал и стали мультиплатиновой группой десятилетия, реализовав 50 миллионов экземпляров своих девяти альбомов и прихватив в кильватере Deep Purple, Black Sabbath и Queen.

Прочие ответвления британского рок-семейства не смогли равняться с вышеупомянутыми в отношении трансатлантической капитализации. Глэм в Штатах был представлен только Боуи, чьи успехи не превзошли миллиона в отношении любого отдельно взятого альбома — если не причислять на основании пристрастия к сверкающим одеяниям Элтона Джона, что позволит принять в расчет семь его альбомов, завоевавших первое место. Панк в лице Clash в конце концов тоже добрался до Штатов, но ненадолго, а Sex Pistols и The Jam, невзирая на всю шумиху, практически не привлекли внимания.

Фактически с этого момента в особых отношениях британской и американской музыки начались проблемы. Такое впечатление, что в восьмидесятых успех британцев (и, что важно, ирландцев) в Америке сохранился, но стал более стихийным. Бывалые ветераны Клэптон и Коллинз продолжали поставлять свою продукцию грузовиками. Музыка нескольких новичков — U2, Def Leppard, Шаде, Эньи — расходилась многомиллионными тиражами, однако в основном за счет преданности стабильного круга поклонников, нежели общенационального энтузиазма, сопутствующего целым стилям, от бит-бума до панка и даже новых романтиков.

Отрезвляющим стал момент, когда не Манчестеру в мешковатых штанах удалось завоевать Америку, а гранджевому Сиэтлу — Британию. Мы сказали, что виной всему — ограниченность Америки Рейгана и Буша. Но не могли не заподозрить, что сами погружаемся в состояние изолированной эксцентричности.

Поэтому мы так болеем за Oasis. Они — наша сборная, бритпоп — наша команда. Мы — группа поддержки, удачи им!

Конечно, Америка для музыкантов — очень большая приманка. Пробиться в Америке означает получить одобрение самой влиятельной культуры мира, не говоря уже о «мультимиллионах долларов», как с радостью подмечает финансист Эрик Лонгли.

Бывший хранитель капиталов Клэптона, Маккартни и Happy Mondays, он считает так: "Большинство британских групп не осознают, какие сокровища хранит в себе Америка, если преодолеть первые барьеры. Там совершенно иные масштабы. В конце концов, платиновый альбом — это миллионный тираж, а не триста тысяч, как здесь. Те, кто сами пишут песни, получают до полутора фунтов с пластинки. Для группы средней известности финансовое преступление — не играть «под навесом» (так называют арены вместимостью 10-15 000 человек); с таких выступлений можно получить 25 процентов выручки, порядка 50-100 000 долларов.

Скажите же, ради всего святого, как добраться до этого рога изобилия? Практически все наследники Эпштейна в британском рок-менеджмент начинают с испытанного временем ритуала … «flogging your arse». Питер Радж, находящийся на службе The Who, The Rolling Stones и Pulp, уже 25 лет отстаивает этот принцип. «The Who без конца путешествовали, — говорит он. — В конце 60-х музыка была коттеджной индустрией. Но я думаю, что The Who первыми из британцев нашли в Америке микро-рынки сбыта, завоевывая концертами город за городом — Бостон, Нью-Йорк, Чикаго, Сан-Франциско».

Когда в свое время менеджер Стинга Майлз Коуплэнд, проживавший в Лондоне американец, повез в Штаты Wishbone Ash, он услышал, как Роджер Долтри распекает своих ребят за жалобы на навязанные им неподобающе мелкие концерты. «Слушайте, — молвил Долтри, излагая основы пуританской трудовой этики, — в Америке мы играли в каждой забегаловке, в каждом сортире — другого способа нет».

Позже, когда псевдо-панк-группа его брата Стюарта The Police выпустила приличный сингл Roxanne, он взял это на заметку. В октябре 1978 года они вылетели в Нью-Йорк самым дешевым рейсом — «Лейкер Скайтрейн» и в тот же вечер играли в CBGB. Они располагали фургоном, наняли одного рабочего сцены, спали по двое в двадцатидолларовых комнатах, сами клеили собственные афиши, собственноручно платили местным ди-джеям — и Коупленд утверждает, что эти усилия напрямую связаны с семнадцатинедельным пребыванием альбома Synchronicitу на вершине чарта и с платиновой американской карьерой Стинга.

Однако Коупленд добавляет саркастическое предостережение для молодого поколения: в маленькой Британии слава приходит очень быстро, порождая выскочек, считающих себя звездами, но «знания у них дерьмововые, менеджемент дерьмовый, а приезжая в Штаты, они сами оказываются дерьмом!»

U2 в своем восхождении к популярности в США не искали легких путей. По словам менеджера Пола Макгиннеса, они тянули лямку, выступая с концертами по три-четыре месяца подряд с 1980 по 1983 год, не забывая должным образом докучать радиостанциям. Но и Макгиннеса в запасе нашлась пара уловок, способствовавших продвижению группы.

Он отказывался от легких денег, предлагаемых за выступления в огромных американских студенческих кампусах. «Они не имеют отношения к большим городам, — заявляет он. — Нужно обращаться к людям из центра. Найти хорошо посещаемый клуб, продвигающий интересные новые группы».

Помимо этой долгосрочной стратегии, он вспоминает добрым словом фестиваль 1983 года в Ред Рокс — событие, ознаменовавшее выход U2 из фазы низкооплачиваемых работяг. «Тогда уже в полную силу работало MTV, — говорит он. — Малькольм Джерри снимал для них наш концерт, и The Tube тоже. Там было 7000 человек, но каким-то образом ему удалось создать впечатление большой толпы». По MTV постоянно крутились клипы; и в тот же год War с Under A Blood Red Sky (концертник, частично записанный в Red Rocks) стали первым альбомами U2, попавшими в список 40 лучших альбомов Америки.

Однако, невзирая на ностальгическое опьянение успехом, Макгиннес раздосадован современной политикой радиостанций, сказавшейся на результатах его недавней кампании по продвижению в США П. Дж. Харви. Она много выступала, завоевала награды «Исполнитель года» от журналов Spin и Rolling Stone, но менеджер считает, что слишком мало экземпляров To Bring You My Love обрели новых владельцев.

Он склонен винить во всем исследования, проводимые радиостанциями. «Они проводят телефонные опросы в течение двух недель после выхода пластинки, — говорит он. — Если нет мгновенной реакции, пластинка вылетает из плей-листов. На мой взгляд, это слишком короткий срок в жизни серьезной пластинки, чтобы делать столь серьезные выводы».

Если отчет по результатам исследований компаний Soundscan или Data Broadcast Systems неудовлетворителен — двенадцатисекундный разговор по телефону на тему «Что вы об этом думаете?» — выход на радио вам заказан. А без успехов на радио MTV даже не посмотрит в вашу сторону. Значит, все дело в везении. Только, говорят, тем, кто все планирует заранее, везет больше.

Cranberries — наверное, лучший британский (и ирландский!) пример периода 90-х: продажи их второго альбома No Need To Argue в США перевалили за 5 миллионов. Их бывший менеджер Джефф Трэвис, основатель Rough Trade, работал со Smiths и видел, как они упустили Америку. «Считалось, что Моррисси — непростой артист, — соглашается он. — В то время как он вдохновенно создавал вокруг себя ажиотаж, невзирая на правила рок-н-ролла, Америка оставалась консервативной. Здесь нужно вести себя прилично. Но, на мой взгляд, Smiths проложили свою дорожку к американскому менталитету, и на нее ступили многие другие, в том числе и Cranberries».

Успех группы, если … о преимуществе прямого контракта с американским представительством лейбла, достигался по обычной базовой схеме. Концерты и еще раз концерты, выступления на разогреве у самых разных команд — от Suede до The The и Duran Duran. « Smiths никогда не стали бы играть с Duran Duran, — считает Трэвис. — Но мы твердо решили не строить из себя индии-снобов». Соответственно, они с энтузиазмом принимали участие в многочисленных встречах с поклонниками «один на один», общепринятых в американском музыкальном мире, но зачастую презираемых британскими артистами. «Это еще не самое плохое», — лаконично заявляет Трэвис. Добавьте великолепный видеоклип «Linger», снятый для их первого успешного сингла, и картина закончена: «легко,» как выразился Трэвис.

Но теперь он хочет проделать все то же самое с Pulp, за которыми в Америке по его просьбе приглядывает Питер Радж, хотя видит разницу, несмотря на то, что Oasis широко открыли двери для брит-попа.

«Pulp просто не смогут ездить столько же, сколько Cranberries, — говорит он. — Им уже не двадцать, а за тридцать, у них семьи. Мы ищем другие возможности, например, выступления на шоу Леттермана».

У Криса Моррисона те же проблемы с Blur. Ирония состоит в том, что он только что очень удачно завершил год с Elastica, продавшими «на той стороне» 500 000 экземпляров своего дебютного альбома, в то время как четвертый диск Blur — The Great Escape — завис на цифре 130 000. Руководящий принцип Моррисона — сохранять пропорции.

«Ненавижу, когда говорят, что британские группы ленятся работать в Америке, — делится он. У Blur бывали туры и по пятьдесят концертов, но всегда в неподходящий момент с точки зрения выхода альбома. Еще до меня! Я не хочу, чтобы британскую музыку разбавляли для Америки, я не допущу недостойного обращения с ними, что иногда требуется для рекламы — пожимать руки всем и каждому, едва сойдя со сцены, и так далее; я понимаю, почему они. Заполнявшие такие залы, как Уэмбли, не спешат соглашаться играть в вашингтонском клубе 930, знаменитом размерами крыс в гримерках.

В одном из первых пособий по бизнесу, попавших мне в руки, говорилось, что ошибочно игнорировать успех и гнаться за неудачей. Blur постоянно приглашают играть в Европе и в тихоокеанском регионе, где их пластинки давно стали золотыми и платиновыми. Доля Америки в объемах мирового рынка сокращается — сегодня она составляет 33 процента, а когда я начинал с Thin Lizzy, она превышала 50. Не говорю, что об Америке можно забыть, но глупо было бы из-за нее терять остальной мир. В противном случае меня следовало бы уволить. Сегодня, возвращаясь в Америку, мы видим, что все зависит от того, выберут ли на радио какую-нибудь песню с альбома».

Дело непростое, нервное, к тому же ставки высоки. Наверное, можно чему-то научиться, глядя, как Пол Макгиннес предается воспоминаниям и признает, что попросту получал удовольствие.

«Мы полюбили Америку, как только попали туда, — говорит он. — По-моему, многие британские группы не слишком пытливы. В конце концов, это родина рок-н-ролла. Там музыка — выражение жизни, культуры. Люди относятся к музыкантам со всей страстью и пылом и ждут той же страстности взамен».