Мик Рок. Интервью для BBC, 2002

Мик Рок — настоящая легенда рок'н'ролла. Фотограф, писатель и артист — с его ранней дружбы с Сидом Барретом, Дэвидом Боуи и Лу Ридом до обложек классических альбомов, таких как Raw Power и Transformer, его несравненных портретов рок-аристократии — он был в центре музыкальной истории. Чтобы отметить выход на свет его новой книги Moonage Daydream, в купе с 30летним юбилеем Зигги Стардаста, BBC Music разговаривает с человеком, который жил, чтобы поведать историю…

Была ли ваша первая фото сессия с Боуи той, что была использована для обложки Space Oddity?

Это не было первыми работами, но теми, которые определили и скрепили наши отношения. Впервые мы с Дэвидом встретились в марте 72го. Тогда я уже создавал обложки альбомов, а так же пробовал писать, делать интервью и тому подобное. Я сделал несколько вещей для Rolling Stone в 71м о Сиде Баррете, Рори Галлахере и Джоне Майалле. Но хотелось чего-то поинтереснее. Кто-то дал мне копию Hunky Dory, это было «то самое», посмотрел на парня с обложки, который здорово смахивал на леди — и это вызвало неминуемый жгучий интерес. Я как-то добрался до менеджмента и поговорил с Rolling Stone, которые сказали: «Ну, сделай интервью, если нам понравится, мы опубликуем его. Звучит заманчиво». Так было потому, что Дэвид начал заявлять о себе, говоря «посмотрите на меня, я гей» — что-то в этом духе. «Это „он“ или нет?», и это было частью игры.
В журнале Club International хотели создать музыкальную колонку, я сделал несколько интервью с Боуи. Думаю, первые были всё же для Rolling Stone. Я сходил на выступление в Birmingham Town Hall, фотографировал за сценой, сделал несколько «живых» снимков, тем вечером мы ушли вместе с ним и мы разговаривали! Часа три или четыре. Мы нашли столько общих тем для беседы. Мы обменивались историями. Я рассказывал истории о Сиде Баррете. Он рассказывал истории об Игги и Лу Риде, которые в то время были мало известны, а он проводил время в Нью-Йорке и знал их. Он начал поддерживать меня, приглашать на шоу и после этого мы начали общаться. Мы стали ходить в клуб на Kensington High Street, называвшийся Sombrero, который похоже был первым настоящим гей клубом. Помню так же походы в Ист Энд, чтобы увидеть Джоан Литтлвуд, играющую с ним.
В те дни у Дэвида были проблемы с деньгами. В том числе у него не было денег и на то, чтобы платить фотографу, но мои расходы были минимальными, и я делал то, что хотел в те дни. У меня не было членских связей с журналами, так что я мог фотографировать, что хотел.
Так или иначе, сначала я сделал снимки с Дэвидом, помню, я не спал четыре или пять дней, я не ел, и Бог знает, что ещё… Так что я чуть ли не СВЕТИЛСЯ в тот день, когда зашел за снимками. И определенное свечение было возможно из-за мест, где они были сняты. Первыми фотографиями были те, на которых Боуи сфотографирован с зеркалом, затем фотографии со Space Oddity в спальне Зоуи (так назвали сына Боуи). Помню, я оставил фотографии на просмотр в офисе его менеджера, и менеджер сказал: «Дэвид говорит, ты видишь его таким, каким Дэвид видит себя самого, ты видишь его насквозь». Это было ключевой вещью, после чего я начал работать с ним… Затем появились Лу и Игги, и я фотографировал их (опять же не брав у них денег). Эти работы появились на обложках Transformer и Raw Power. Я собрал вместе Всех Молодых Пижонов, потому что Боуи сочинял и продюсировал это, и я делал фотографии Линдсея Кемпа и других персонажей. Так что я был в пекле активности. Оглядываясь в прошлое, лето 72го кажется диким летом. Сомневаюсь, что полностью оценил это тогда, как и все остальные. Конечно, у меня не было догадок по поводу этого.

Вы повлияли на образ Боуи?

Когда мы встретились, у него уже были сострижены волосы, так что он был уже в стиле (Зигги). Сомневаюсь, что сильно повлиял на него. Он как сорока схватывал маленькие кусочки от всех и создавал себя самого. Конечно же, никто никогда не говорил ему, как одеваться, что за бредовая уверенность! Может быть, кто-то способен повлиять на него его, но это основано лишь на том, что он вам представляет.

А вы обсуждали другие стороны искусства с ним, например литературу?

Да, например, Кокто, Жене, Бертольда Брехта. Интересно, что я закончил Кембридж и изучал современные языки, а он бросил школу в 15, но он был невероятно умен, даже в то время. Думаю, Линдсей Кемп сильно влиял на Дэвида, но Дэвид очень быстро учится. Ты мелькнешь чем-нибудь перед ним, а он впитает это с невероятной быстротой и применит в какой-нибудь момент жизни.

Как вы считаете, ваше образование помогло вам расширить круг общения и получили ли больше от вашего общения?

Ну, быстрее справляться с делами, это, конечно, не помогло. Но в интервью используется другой уровень для объединения, так как в те дни не так много фотографов одновременно и писали и интервьюировали. Сид был моим другом ещё до того, как я стал делать что-либо с ним, но работа с Боуи, Игги и Лу Ридом началась раньше общения. Позже в 70х, в особенности с Лу, я создавал множество интервью, так же как и делал множество фотографий, так что, думаю, был элемент чего-то нефотографического в наших отношениях, что поспособствовало интимности этих фотографий. Но я уверен, нужно было многое сделать с моим энтузиазмом.

Были ли вы разочарованы тем, что не делали обложку Зигги?

Я никогда не думал об этом, поскольку меня не было рядом, когда она была снята. Это был совершившийся факт.

Зигги — ваш любимый альбом Боуи?

Ну, мне нравится Scary Monsters. Scary Monsters, Hunky Dory и Ziggy Stardust, вероятно, самые любимые альбомы Боуи. А ещё мне нравится Young Americans! Возможно, я недостаточно наслушался, но новый его альбом (Heathen) — конечно, лучший созданный им за последние годы. Но меня всегда привлекало то, что делает Дэвид, поскольку интересно в нем то, что, как и все великие артисты, он делает новые вещи чистыми. Им не обязательно всегда быть коммерчески успешными, чтобы быть значимыми. И у него настолько долгая карьера, что неровности коммерческого успеха вполне ожидаемы. В Дэвиде интересно то, что он не подходит под формулу, он не любит повторяться, и это часть успеха Дэвида Боуи. Даже вещи не столь популярные, вроде Tin Machine, однако были великим экспериментом и расширили его создательский опыт. Думаю, он заслуживает похвалы за это, потому что он мог бы повторить Let's Dance тысячу раз и произвести больше коммерческого импульса, но он выбрал другой путь.

Как вы уговорили Дэвида создать книгу?

Я говорил с ним после выхода моей первой книги. Он сказал нашему общему другу: «почему Мик не попросит меня написать предисловие к ней?» В принципе у меня были Лу Рид и Эндрю Луг Олдэм для этого, в связи с тем, что мы временно не разговаривали. Сразу после этого мне встретился глава Genesis Publications, который попросил меня о книге Queen, на данный момент она готовится к выходу. Я отправил Дэвиду несколько их книг и сказал: «Почему бы нам ни сделать это как совместную вещь?», и он тут же согласился — даже взмаха его руки абсолютно не требовалось. Это заняло время, так как пять с половиной лет назад я пренебрег приемной врача, что выбило меня из колеи на время, и затем истечение контрактов потребовало времени на приход в себя. Но так как время всё же шло, мы решили, почему бы ни сделать это как празднование юбилея 30летия Зигги? Так что расписание было составлено. Следующим шагом стало расположение по порядку фотографий, и это заняло время, так как у меня их было около 6000! В книге 659 иллюстраций и 75% из этого не было опубликовано ранее. Так что вам лучше быть фэном Зигги Стардаста, если покупаете её, так как он весь в ней. Помню, Дэвид спросил, «сколько мне надо написать?» и я ответил, 7 — 10,000 слов. Он сказал: «О боже, не знаю, сможем ли мы столько натянуть». Так что я просто давал ему материал кусочек за кусочком, и с его ростом он писал все больше и больше, так что, в конце концов, у нас было около 15,000 слов.

Весьма удивительно, как забавно он пишет!

О, он изобилует этим. Ему нравится это делать. Он великий писатель. Верите или нет, но он великий читатель. Вы представляете его в городе с трансвеститами, моделями и психами, но он любит сидеть дома и читать!

Ваши фотографии периода глэма в основном об артистах, которые весьма ценятся за свою интеллектуальность.

Да, там не так много фотографий эры Slade и Sweet, или хотя бы Гэри Глиттера. Куда больше Queen, Боуи, Лу, Roxy Music. Как мог и старался сторониться своего фона, я брал очень много анти-интеллектуального, но я вырос студентом-хиппи, тот тип, который включает в себя бунт и революцию. Так, что я был втянут в Глэм и Панк, потому что они вызывали культурную революцию, и мы думали, что были плохими парнями на прогулке, что, я полагаю, так или иначе, является интеллектуальной позицией.

Ваша «интеллектуальная позиция», похоже, продолжается и по сей день. Вы часто обращаетесь к поэзии в текстах своих книг…

Аа… Вот мы и дошли до тех откровенных строк, и, между прочим, это не порнография, а безумные французские поэты 19 века! Когда я учился в школе, я был заинтересован не только работой, но ещё и жизнями людей, таких как Боделер, Рембо, Малларм; всех этих сумасшедших обкуренных персонажей. И я так же был втянут в вихрь Шелли, Китс, Колеридж. Полностью альтернативное мышление. Наркотики и секс очень привлекали меня, как, думаю, привлекали большинство молодых людей. Так что я не был так уж оригинален в этом плане — у меня было образование. Немного битнечества: Керуак, Гинсберг и Ферлингетти, и, когда я стал заметно образованнее, Париж 20х-30х годов. Всегда возвращаешься в Париж, хотя он и не привлекал меня до 60х и новой волны. Конечно, изучая современные языки, я бывал в Париже, по большей части ещё подростком — околачивался на левобережье лет в 15-16. Сейчас, смотря на фотографии, я вижу влияние Франции, так как увидел всех тех людей — сумасшедших поэтов. Я стремился к этому состоянию и рад был прогуляться с теми людьми, это не было Рок'н'Роллом, потому что большинство этих людей не были так известны, когда я впервые встретился с ними. Так что это было литературной рекомендацией, и рекомендацией изменников: не зрелых поэтов, а тормозных писателей-наркоманов.

Как вы примирили желание творить искусство с более приземленным коммерциализмом?

Думаю, примирение заняло время. В ранние годы все проходит мимо артиста. В ранние годы я был наивен как любой рок'н'ролльщик. Я и понятия не имел, как этот бизнес работает.

Вы, кажется, являетесь нитью между Боуи и Барретом.

Они оба пели в той английской манере. Всегда считал это блестящим. У Сида был схожий с Боуи талант, очень рано развившийся талант. У него было всё. Как Дэвид он писал и пел, плюс к этому он играл на лид-гитаре и создавал собственные обложки альбомов. Он был по-настоящему оригинальным. Когда думаешь о первом альбоме Флойдов, думаешь и о первом альбоме Велветов и первом альбоме Студжис. Во всем этом трудно понять, что на что повлияло. Так нельзя сказать о Дэвиде, поскольку можно заметить в его работе маленькие кусочки Лу, Игги и Сида. Он больше собиратель; собирает вместе все влияния. Но очень трудно найти какое-либо влияние в этих трех особых случаях, это как вспышка озона. Впервые, я увидел Сида в Кембридже в 1966м, то была рождественская вечеринка в Кембриджском колледже Искусств. Друзья рассказывали мне о Сиде и о Пинк Флойд, и это была абсолютно ясно группа Сида, что было вполне понятно задокументировано и дано понять Роджером (Уотерсом) и Дэвидом (Гилмором). Но я никогда ничего подобного не видел. Это было полностью беспрецедентной вещью. Если бы у него была психическая или психологическая выдержка или сила духа, он мог бы иметь карьеру, как у Дэвида. Это могло бы быть у него, но он отказался, и я написал об этом в Психоделических Отступниках, написал, что он знал, что мог бы умереть. Сид, точнее, не хотел быть живым, в связи с душевной слабостью.

Вы всегда поддерживали, что его уход был осознанным выбором.

Да, начиная с нашего знакомства, он намекал о годах, когда покинет Пинк Флойд. Это было заметно. В одном интервью он сказал, что просто хотел подняться на сцену, попрыгать и сыграть на своей гитаре. Он не хотел быть привязан к своим хитам. Это оскорбляло его. Его героями были не поп-звезды. Думаю, он чувствовал недостаток достоверности, к которой был призван, в отличие от Дэвида, который переступал через подобные вещи. Он мог взлететь над ними. Он практик и очевидно великолепный самопродвигатель. Даже в скудные годы он берег свое имя. С лета 72го он не давал уйти… потрясающий мистер Б. Надо было назвать книгу «потрясающий мистер Б.»!

Вы сожалеете о ком-нибудь, с кем не работали?

Я был на вечеринке Рода Стюарта в Нью-Йорке поздними 70ми, и там были Джон с Йоко. В те дни я всё ещё бегал по вечеринкам и делал снимки. Я не спросил его, можно ли побыть папарацци. Я бы с радостью поработал с Джоном Ленноном. Я всё ещё хочу работать с современными людьми, такими как Гвен Стефани, я считаю, она потрясающая. Есть ещё несколько групп, с которыми рад был бы поработать… Знаю, Foo Fighters хотят работать со мной. А так же все эти новинки, вроде Stereophonics, Elbow, Travis, The Doves. Я общаюсь с ними. Travis предлагал поработать над их новым CD. Они отличные ребята, не такие чокнутые, как в прежние времена. И потом, я не думаю, что смогу работать с настоящими сумасшедшими, с кем работал все те годы, и потом, это разные времена, и куда проще привыкнуть к этому. Я имею ввиду, что есть такое дерьмо, вроде Ноеля Галлахера, считающего себя Джонни Роттеном, тогда как на самом деле он просто тупоголовый идиот, без чувства юмора. Это кажется мне глупым. Он более глупый, нежели полемический.

Вы поддерживаете контакт с пресловутыми «трудными» артистами, на вид горячо преданных вам.

О, вы имеете ввиду фразу Лу Рида: «Вы можете купить Мика»! Ну, как я сказал Лу, когда он писал для книги: «ты знаешь правду, Лу, у меня дофига фотографий людей, которые они не хотели бы никому показывать. Даже людей, которые мне не нравятся, но им никогда не увидеть дневного света».

Должно быть, нет недостатка в других, кто мог…

Я не знаю об этом, но моя мама сильно не одобряет меня за это. Она находит достаточно отвратительным, что я говорю о сексе и наркотиках в интервью, и ещё более отвратительным, если я начинаю говорить о жизнях других людей — это навязчивость. Может быть, надо что-то делать со своим воспитанием. Не думаю, что смог бы управлять всеми этими людьми, которых глубоко уважаю, и имею привычку ненавидеть себя за это. Мне предложили много денег за «Дневники рок'н'ролльного фотографа». Потому как все мои «химические опыты», моя дурная слава преследовали меня, но я не стал законченным продажным типом. Я не стану им. Быть абстрактным провокатором — это совсем другое!

Это ли дело простого доверия?

Ну, я в отношениях со всеми этими людьми. Дэвид, Игги, Лу и даже люди вроде Ричарда О'Брайена, с кем делал первую вещь для Rock Horror Show — я был просто фотографом, допущенным к установке — я всё ещё работаю с ними. Есть люди, которые поспорят, что я был безнадежен в бизнесе, но как я могу предать столь великих артистов? Конечно, одно время я не знал, что подобные вещи могут стать возможными. Я получил 100 фунтов за обложку Transformer, 300 за второй альбом Queen! Но эти люди всё ещё работают со мной, и я думаю, это компенсация.

перевод Crow