Как The Who стали The Who

Июнь 1964, от The Detours до The High Numbers. От отеля Railway до Ready Steady Go!. Приятель по Школе Искусств и сосед по комнате видел всё это. И он дал The Who их имя. Ричард Барнс перевод crow

как the who стали the who

Каждый вторник на протяжении 64го года я выполнял задание по переделке грязного бара Railway Hotel в модный клуб. У меня было три основных задачи: сделать помещение душным, темным и тесным. С 30го июня мы врубали все радиаторы, заколачивали окна и включали красные лампы как в борделе. Затем пытались запихнуть туда три сотни посетителей. Каждую ночь мы выгребали пивные ящики из под сцены. Сама сцена была довольно высокой, а потолок бара был довольно низким. Эта случайная обстановка стала причиной знаменитого выступления The Who.
Когда я интервьюировал Джона для биографии «Maximum R&B» 20 лет спустя, Энтуисл рассказывал, что "Пит забыл о низком потолке, и гитара, которую он настраивал, стукнулась о потолок, и гриф отломился. Сам Тауншенд вспоминает: «Я начал настраивать гитару на усилителе, чтобы был громкий звук, и задел трещину на потолке, вышло так, что головка гитары буквально проткнула штукатурку. Когда я опустил её, гриф валялся позади меня. Я не мог поверить в случившееся. Несколько людей, я знал их по Школе, стояли у сцены и смеялись. Я ужасно разозлился, потому что разбил гитару вдребезги».
Энтуисл отмечал: «У Пита была запасная гитара. Он разбил и её, так, будто бы всё было сделано намеренно».
На следующий вторник публика ждала повтора представления. «Там была целая толпа, и все ждали этого фрикового акта разрушения», рассказывал Тауншенд. Но, к сожалению толпы, Пит не повторил разгром. Но после выступления, когда зал опустел и лампы были погашены, Кит Мун вышел на сцену и в компенсацию раздолбал барабанную установку.
«Кит совершил это, как акт веры» сказал мне Пит позже. «Это было здорово, подумал я. В то время Мун был на моей стороне». В следующее выступление в Railway публика не была разочарована. «В конце шоу Кит полностью разрушил установку, а я разбил очередную гитару». Это был первый раз, когда The Who намеренно разрушили оборудование.
Помимо картинности, совершенный акт был также и расточителен. В то время как Кит мог собрать свои барабаны обратно, Тауншенд остался без гитары. «Мне практически ничего не оставалось, кроме кражи. Я пришел в магазин Джима Маршалла в Хэнвелле (Западный Лондон), и попросил гитару. Но они не дали. Они решили, что я не возмещу ущерб, если разобью и эту. Так что я схватил Rickenbacker со стены и убежал». Люди из Marshall не стали его догонять, но «по странному совпадению ему прислали рекламу их продукции».
Вопрос разрушения дорогостоящего оборудования был поставлен на обсуждение, поскольку пускание стольких денег на ветер казалось устрашающим. Перед продолжением, решение было принято. Тауншенд и Мун были «за», «против» были Энтуисл и Роджер Долтри. Их менеджер Кит Ламберт был категорически против из-за расценок. В конце концов, было решено продолжать спектакль разрушения, но только в особых ситуациях.
The Who изначально носили имя The Detours, группа была создана в 1961м, когда Джон Энтуисл, тогда игравший в группе The Scorpions, встретил соратника по школе Acton County, ученика Роджера Долтри на улице Эктона.
«Слышал, ты играешь на бас гитаре», спросил Долтри. Энтуисл нес с собой бас гитару, и рассмеялся. «Ну, хочешь играть в моей группе?» «Я уже в группе», ответил Джон. «Ну, моя приносит деньги», Роджер попал в точку.
Школьный отчет 1955го года об 11летнем Роджере Долтри разоблачающий. Предметы, включая «Хор» и «Бокс» имели оценки не иначе как «Оч. Хорошо» и «Отлично». В досье Долтри описывался как «умный, энергичный, трудолюбивый и сообразительный». Как и полагается в традициях рок-н-ролла, его успеваемость снизилась и в 15 его выгнали из школы за курение. «С тех пор как я услышал Элвиса Пресли и Лонни Донегана, я просто не хотел больше ничего знать».
Долтри работал помощником электрика, затем перешел на металлозавод, и тогда же собрал The Detours. После полугода существования группы, Энтуисл позвал своего друга, Пита Тауншенда, тоже ученика Эктонской школы, игравшего на банджо в группе Джона The Confederates, чтобы заменить ритм-гитариста The Detours, Рега Боуена.
Сначала Тауншенд был очень заинтересован в присоединении к The Detours. «Я сказал ему, что у нас есть настоящий усилитель Vox», рассказывал Джон. The Detours кардинально изменились, теперь группа включала в себя Долтри на лид-гитаре, Тауншенда, Энтуисла и барабанщика Дуги Сэндома, который был старше всех лет на десять, и так же пойманного Долтри на улице, и ещё вокалиста Колина Доусона. «Он был слишком опрятным», оценил его Энтуисл. Они с Долтри так часто спорили, что Доусон ушел из группы, и Роджер занял место вокалиста, оставшись при этом и гитаристом тоже. Так было, пока они не встретили местную команду Johnny Kidd & The Pirates, и не решили поменять роли на такой же манер: вокалист, гитарист, басист и барабанщик. Тауншенд перешел с ритм гитары на лид-гитару, а Долтри бросил роль гитариста, и целиком отдался пению.
The Detours попали под крылышко местного промоутера Боба Дрюса. Его компания заведовала клубами и барами, и следующие шесть месяцев The Detours патрулировали эти заведения, играя подборки из джаза, The Beatles, Клиффа Ричарда и Shadows.
Когда я впервые встретился с Питом Тауншендом, The Detours работали уже минимум по три ночи в неделю. Тогда группа ещё принадлежала Роджеру, нежели Питу, но вскоре Пит начал забирать бразды правления своими выходками. «Они всё время спорили», вспоминает барабанщик Дуг Сэндом. «Ничего не стоило увидеть Роджера, дающего ему в нос на репетициях».
В поп-культуре 60х выходцы из художественных школ, вроде Джона Леннона, Эрика Клэптона, Кейта Ричардса, Дэвида Боуи, были очень распространенным явлением. В Илингской Школе Искусств учился с 61го года Пит Тауншенд, а с ним ещё и музыканты Арт Вуд и его младший брат Ронни (позже лицо Faces и Rolling Stones), Роджер Раскин Спир (позже из Bonzo Dog Doo Dah Band) и Фредди из The Queen.
Художественная школа изменила Пита Тауншенда. «Время, проведенное там, было потрясающим. Мой мозг стал вырабатывать множество идей, я начал думать. Я вскоре понял, что стал бы ни кем, что я был интровертом, а школа сделала меня экстравертом — и вот что вышло».
Американский студент Том Райт обитал в квартире напротив колледжа и впервые познакомил двоих из нас с «кое-каким веществом», а ещё с фантастической коллекцией в 200 джазовых и блюзовых пластинок. Как рассказывал Райт: «Мы были зарыты в ритм-н-блюзе в такой маленькой квартирке — большинство пластинок валялось у нас под ногами».
Том был посажен за хранение наркотиков в 63м, так что Пит и я обосновались в той квартирке с коллекцией, и продолжили раскопки в блюзе, изучая пластинки Хоулин' Вулфа, Лайтнин' Хопкинса, Мадди Уотерса, Джэймса Брауна, Чарли Паркера, Чака Берри, The Beatles и других. Для Тауншенда начался важный и интересный период интенсивных занятий музыкой.
Большинство The Detours не интересовалось наркотиками. «Во время учебы в художественном колледже Пит целыми днями валялся в кровати с косяком и мечтал, и так бы никогда и не устраивал концертов», рассказывал Долтри. «Обязательно нужен был кто-то, кто барабанил в его чертову дверь». И им был певец, который собрал их всех вместе. Работников не было, он сам водил грузовик, командовал группой, выбирал места для концертов и вообще вытягивал команду. Даже Пит соглашался, «Роджер действительно был двигателем группы».
После выступления на телевидении в передаче Thank Your Lucky Stars группы Johnny Delvin & The Detours, наша команда поняла, что пора менять имя. После очередного пятничного выступления, всё ещё будучи The Detours, группа собралась в нашей квартирке. Мы с Питом курили траву и пытались придумать сюрреалистическое имя группе, мы хотели произвести впечатление своим именем. Я предложил The No-One. Пит предложил The Hair. Затем я выдал The Who, предположив, что три буквы будут хорошо смотреться на плакатах. Мы остановились на The Hair и The Who, а на следующий день Долтри принял решение, поздравив нас с «группу будут звать „Уу“, устраивает?». Имя незамедлительно сработало, вызвав смущение и растерянность. Оно было коротким, запоминающимся и о группе начали говорить. Большинство групп в то время занималось выступлениями лишь в качестве подработки. В отличие от них в начале 1964го The Who представился шанс постоянной работы. Родственница Дуги Сэндома работала на предприятии по изготовлению дверных ручек в Шепфердс Буш у Хельмута Гордена, а он искал группу. Вместе с промоутером Бобом Дрюсом они организовали фирму Gorden-Druce Enterprises и заключили с The Who контракт.
Дуги Сэндом работал каменщиком, Энтуисл — клерком в налоговом управлении, а Роджер всё ещё был работником на металлозаводе. Питу было терять больше всего: он был на полпути к диплому в Школе Искусств. Тауншенд спросил совета у своего учителя, тот высказал все «за и против», а потом спросил о зарплате. Пит ответил: «20 фунтов за неделю», и получил немедленный ответ: «не упускай возможность». В 1963м 1000 фунтов в год были большим заработком. Энтуисл ненадолго замешкался, но у остальных не было никаких сомнений. Долтри объяснял свое положение, «Я не мог больше ждать, когда же уйду с этой ужасной фабрики».
К пущей радости, Горден обеспечил их деньгами на оборудование и новый грузовик. Позже выяснилось, что он знал о поп-музыке не больше, чем The Who о дверных ручках. Он лишь видел успех The Beatles и хотел стать похожим на Брайена Эпстайна. Но у него был друг Джэк Маркс, парикмахер, который стриг рок-публициста Пита Мидена. Миден, который был довольно известен в кругу Модов и мечтал содержать собственную команду когда-нибудь, был познакомлен с The Who, а потом нанят Горденом. Он получил 50 фунтов из бюджета на одежду для «рассортировки».
Ещё одним клиентом Маркса был Крис Пармейнер из Fontana Records. Профессиональным убеждением Криса было: «Если хочешь записать пластинку, тебе нужен настоящий барабанщик». Отношения между Сэндомом и остальными участниками команды начали портиться. Боясь разрыва контракта, Тауншенд как-то раз наорал на Сэндома: «Да что за чертовщина с тобой? Если не можешь нормально играть, катись из группы». Сэндом был потрясен, и 20 лет спустя говорил: «Это был худший день в моей жизни. Я был так унижен». Сэндом должен был играть с группой, пока не найдут замену. Свое последние выступление он отыграл в 100 Club 13го апреля, и больше в музыку не возвращался.
The Who прослушали нескольких барабанщиков, включая Джона «Мич» Митчелла, будущего участника Jimi Hendrix Experience. Затем, в конце апреля они согласились послушать 17летнего стажера по продаже гипса, Кита Муна, который играл в группе The Beachcombers в тех же заведениях, что и The Who. Прослушивание состоялось в Oldfield Hotel, и, отыграв лишь несколько тактов на прокатном барабане, был немедленно принят в группу. Некоторое время он играл в обеих группах одновременно.
«Он знал, что The Who были лучше, но у нас была отвратительная репутация», сказал Энтуисл. «Он был даже рад уйти к гадким ребятам он милой прилизанной команды». Мун стал новым барабанщиком The Who в мае 1964го. «Время, когда мы нашли Кита, стало поворотным моментом», говорил позже Тауншенд. «До этого мы делали одни глупости».
Уже через две недели после прихода в группу, Мун играл на «Ночи Буйства» в Florida Rooms в Брайтоне, во время перепалок между рокерами и Модами. Через две недели он записывался на «I'm The Face» в студии Philips. С новым именем The High Numbers на обложке пластинки, четыре недели спустя, группа начала регулярно выступать в The Scene, лондонском «Модовом» клубе.
Миден захотел сделать команду Модовой, и поэтому сменил их название на The High Numbers — «номер», имя, данное уличным Модам, носящим майки с нарисованным спереди номером, как на лотерейном билете. Миден положил свои тексты с модовым слэнгом на мотив песен двух других команд. «I'm The Face» — это переделка «Got Love If You Want It» Слима Харпо, и «Zoot Suit» это переработка мрачной соул песни, которую обычно приписывают «Country Fool» The Showmen.
Миден, и даже Хельмут Горден частенько бывали на сессиях, чтобы изображать хлопанье на заднем плане. Тауншенд играл на джазовой гитарке, а Аллен Эллет, из ещё одной команды под руководством Мидена, Steve Marriot's Moments, играл на клавишных. Несколько месяцев назад я предложил в качестве сингла песню Бо Дидли «Here 'Tis», просто из-за простых запоминающихся риффов. Услышав исполнение, я решил, что всё не так уж сложно, и потом долго страдал от волдырей на руках после 16ти версий исполнения партии на мараках.
К концу месяца я выполнял роль промоутера The High Numbers на еженедельных выступлениях в Railway Hotel. Как-то раз в июле, будущий музыкальный предприниматель Кит Ламберт ехал через Хэрроу, и наткнулся на орду Модов на скутерах. Он остановился, чтобы посмотреть на них, и с удивлением обнаружил себя возле Railway. Он огляделся, и будучи удивленным увиденным, спросил меня, как всегда со своим верхнеклассовым акцентом: «И это всегда так?» Я попытался найти легкий ответ: Ламберт был старше нас всех, и выглядел очень «солидно». Когда вопрос был решен, Ламберт загорелся желанием снять фильм о молодой популярной команде, я согласился с ним, и познакомил с Питом Миденом. Несколько лет спустя он объяснил, почему он был так взволнован.
«Там была просто фантастическая атмосфера. Темная и жаркая комната. Жаркая от тесноты. И публика была загипнотизирована дикой музыкой».
Партнер Кита Ламберта, Крис Стэмп, брат актера Теренса Стэмпа, побывал на последних 15ти минутах выступления в Watford Trade Union Hall в конце той недели, и «этого было достаточно». После нескольких недель, их решение снять фильм перетекло в руководство группой. Само собой разумеется, Миден был уволен. Появление Ламберта и Стэмпа оказалось очень своевременным. «I'm The Face» был выпущен маленьким тиражом (1000 копий), и провалился. Fontana не хотела возобновлять контракт, и группа разуверилась в силах Мидена как менеджера. И это событие стало переходным между двумя фазами карьеры группы.
Несмотря на свою вдохновленность и энтузиазм, ни Ламберт, ни Стэмп ничего не знали о музыкальном бизнесе. Для того, чтобы понять, что к чему, им пришлось выдумать несуществующую группу, менеджерами которой якобы являлись. Ассистент Ламберта, Майк Шоу, объяснял: «Я заявляю, что являюсь менеджером группы из, ну допустим, из Сомерсета, The Ramrods, и иду в агенство Артура Хоу, и спрашиваю, чего надо делать. Как заключить контракт, или как выбрать представителя? Какой тип сделки предпочесть? А затем я иду и докладываюсь Крису и Киту. Нам нужна была общая идея, сколько и чего спрашивать».
Ламберт хотел вытащить The High Numbers в Южный Лондон. Вместе мы переделали один из плакатов из Railway для будущего выступления в Greenwich Town Hall. А как только мы развесили плакаты, они были заклеены оппозицией. Затем Ламберт решил, что имя The High Numbers похоже на игру в бинго, поэтому его идеей стало сделать брошюрки со словами «The High Numbers — Худшие на семейной вечеринке». Выступления терпели бедствие.
Потом Ламберт придумал план из трех пунктов, основанных на его тогдашней наивности. Во-первых, он отдал предпочтение сочинительству Пита. Он слышал «It Was You» — раннюю битлоподобную композицию, и снабдил Пита двумя звукозаписывающими проигрывателями Vortexian для того, чтобы он мог в домашних условиях записывать придуманное. Во-вторых, организовав для них вторничные выступления (наименее прибыльные) в Marquee, которые начались 28го ноября 1964го. И в-третьих, к моей радости, он вернул назад название The Who. Правда, он счел, что такое короткое слово, хоть и большое, на плакате нужно удлинить. Он добавил слова «Максимум R&B», и этот плакат приобрел свои знаменитые черно-белый цвет, изображение Тауншенда в характерной позе, размахивающего рукой наподобие мельничного крыла и стрелку, выходящую из «O» в слове «Who», как имитацию символа мужского начала.
Удачный плакат и еженедельные выступления дали The Who некоторую популярность в Уэст-Энде. Теперь постоянный фидбэк Тауншенда, маньячная игра Муна и разрушающая сила стали обязательной частью выступления. Теперь же худший день для Marquee оказался самым успешным.
На перемены в сочинительстве Пита ещё несколько ранее повлияла встреча с одной группой. В августе, будучи ещё The High Numbers, им пришлось выступать в Blackpool Opera House вместе с The Beatles. Мы были окружены толпой битловских фанатов по выходу из театра, а Кит так яро выпендривался, что в суматохе остался без рукава (в смысле, ему отодрали рукав его куртки).
Ещё одним совместным выступлением, повлиявшем на Пита больше всего, была группа с севера Лондона — The Kinks, с кем The Who выступали ещё в дни The Detours. Он был поражен силой столь простых риффов их песни «You Really Got Me». По возвращению в Лондон, Тауншенд засел за сочинительство и под влиянием The Kinks написал их дебютный сингл — «I Can't Explain».
А затем началась череда удачных моментов. Секретарь Кита Ламберта поставила песню послушать своей подруге — жене продюсера Шела Талми, который собственно продюсировал «You Really Got Me». Талми видел выступление The Who («Они были шумными, неотесанными, и пользовались большим успехом»), согласился записывать их альбом, помог The Who устроится на американскую Decca и английскую студию Decca — Brunswick. Во-вторых, когда «I Can't Explain» доползла до 28го места, Стэмп (пополнявший капитал, работая над норвежским фильмом «The Heroes Of Telemark») повлиял на пиратскую радиостанцию Radio Caroline, чтобы их как можно чаще крутили в эфире. Последовало выступление на Ready Stedy Go!, самой влиятельной передаче на телевидении. Ламберт притащил полторы сотни чокнутых модов-фанатов в качестве зрителей, Долтри признавался, что они «отнимали билеты у тех, у кого он уже был, чтобы обеспечить успех своими зрителями».
То было 29го января. Шесть недель спустя, 11го марта, когда команда выступила на Top Of The Pops, The Who заняли позицию На Самой Вершине. Их достижение — 8е место в чартах.
Теперь Ламберт занялся воспитанием Пита с Китом. Их познакомили с высшим сословием, с дорогими ресторанами и великолепными винами, классической музыкой и оперой. Пит переехал к Ламберту на Итон Сквер. Кит хотел прекратить привычки Пита к курению травы, для этого он поселил его в центре Лондона — чтобы удобней было приглядывать за ним. «Кит думал, мы декаданты», потом рассказывал Пит. «Он вытащил меня из нашего декаданса, чтобы поселить в декаданс его… Это был лучший класс нищеты».
Подобной обработки не было по отношению к Роджеру и Джону. Долтри, как казалось Ламберту, был довольно необщителен и ограничен, как социально так и музыкально. Он ушел из дому, и девять месяцев провел в грузовичке группы. До сих пор Долтри соглашается: «Кит увидел потенциал Пита. Без Пита Тауншенда группа была бы ничем».
Несмотря на весьма расточительное отношение Ламберта к вкусам, перелетам и прочему, The Who находились на грани денежного кризиса. Их разрушающие шоу, и денежные распри с Decca, приводили к выводу, что 65й год закончится с задолжностью в 60,000 фунтов.
Главенство в группе все больше и больше перетекало с Долтри на Тауншенда. Хотя большинство в группе не считало нужным записывать столько песен Пита, так как считало их слишком попсовыми, и слишком отдаленными от блюза, к коему они так стремились в выступлениях. Группа неохотно исполняла «I Can't Explain» на концертах, так как считала её коммерчески глупой, и несовместимой с их деструктивными шоу.
Долтри хотел записать песню Джеймса Брауна для их следующего сингла, но Ламберт предпочел попробовать передать их живой звук в одной из очередных вещей Тауншенда.
«Anyway, Anyhow, Anywhere» была написана за день Питом и Роджером вместе (хотя она и приписывается одному Тауншенду) как раз перед сессией. Она была наполнена безумными барабанными партиями и гитарным фидбэком, ставшими типичными для живых выступлений. Компания вернула запись, сочтя её провальной, но газетные ревью отмечали по этому поводу, что запись просто звучала как живые The Who. В июне песня заняла 10е место.
С двумя хит-синглами, The Who стали не просто группой, на которую интересно посмотреть. Она излучала энергию, решительность, и что ещё важнее, тексты отличались особенным стилем, и выражали ту непонятость и отчаяние, свойственное молодежи. Убежденные Ламбертом в чрезмерной дикости их натуры, они теперь готовы растянуть эту натуру на обе стороны их дебютного альбома.